Этан с Афона - Страница 30

— Я в этом не сомневалась, но на Колонии Бета вы получаете то, за что платите… Хотя это не совсем точно. На Единении Джексона вы тоже получаете то, за что платите, если у вас достаточно тугой кошелёк. Хотите, чтобы для вас сделали молодого клона, дорастили в пробирке до физической зрелости и пересадили в него ваш мозг? Эта операция с вероятностью 50 % убьёт вас и с вероятностью 100 % — личность клона, или ту личность, которая у него могла бы быть. Ни один бетанский медицинский центр не возьмётся сделать такое — на Бете клоны обладают всеми гражданскими правами. А Дом Бхарапутра возьмётся.

— Фу, — с отвращением произнёс Этан. — На Афоне считается, что клонирование — это грех.

Она подняла брови.

— В самом деле? Какой же именно грех?

— Тщеславие.

— А я и не знала, что это грех… впрочем, неважно. Дело в том, что если бы кто-нибудь предложил Дому Бхарапутра достаточную сумму, они бы с удовольствием наполнили ваши контейнеры… ну, к примеру, дохлыми ящерицами. Или генетически модифицированными суперсолдатами восьми футов росту, или чем угодно, на выбор покупателя.

Она замолчала, потягивая пиво.

— Так что же нам теперь делать? — храбро спросил он.

Она нахмурилась.

— Я думаю. Я, знаете ли, не планировала заранее случай с Окитой. У меня не было приказа непосредственно вмешиваться в ход событий. Я должна была только наблюдать. Я полагаю, что с профессиональной точки зрения мне не следовало вас спасать. Я должна была наблюдать, а потом с сожалением послать адмиралу Нейсмиту отчёт с точным указанием радиуса разбрызга Ваших мозгов.

— Он будет, э-э-э, недоволен Вами? — нервно спросил Этан. На секунду его посетило параноидальное видение: разгневанный адмирал строго приказывает ей восстановить первоначальное равновесие, отправив его по стопам Окиты.

— Нет. У него у самого случаются непрофессиональные моменты. Это очень неразумно, и в один прекрасный день он из-за этого погибнет. Хотя пока что, кажется, ему удаётся благополучно выпутываться изо всех переделок, исключительно усилием воли.

Она схватила с блюда последний кусочек, допила пиво и поднялась.

— Так. Теперь я некоторое время буду наблюдать за Миллисором. Если у него есть ещё какие-то подручные, то они сейчас начнут искать Окиту и вас, и это заставит их выйти на свет. Вы можете прятаться здесь. Не выходите из номера.

Значит, опять в заключении, хотя и с несколько большим комфортом.

— Но моя одежда, мой багаж, моя комната… — его каюта экономического класса, в которой он не живёт, но счёт тем не менее капает! — но моё задание!

— Вы ни в коем случае не должны и близко подходить к своему номеру! — Она вздохнула. — До отправки корабля на Афон осталось восемь месяцев, верно? Вот что я вам скажу. Вы поможете мне с моим заданием, а я помогу вам с Вашим. Если будете делать то, что я говорю, то, может быть, даже доживёте до его завершения.

— Ну, это если предполагать, что гем-полковник Миллисор не предложит за Ваши услуги больше, чем адмирал Нейсмит или Дом Бхарапутра, — сказал уязвлённый Этан.

Она натянула куртку. Этот предмет одежды бугрился большим количеством карманов и был явно более увесист, чем можно было предполагать, исходя из плотности материи. — Вы должны понять одну вещь прямо сейчас, афонец. Кое-что нельзя купить за деньги.

— Что именно, наёмница?

Она остановилась в дверях, и губы её искривились в улыбке, хотя глаза сверкали.

— Непрофессиональные моменты.

Первый день своего полудобровольного заключения Этан проспал. Он спал, чтобы избавиться от ужаса, усталости и биохимических коктейлей прошедших суток. Один раз он пришёл в затуманенное полусознание, когда коммандер Куинн на цыпочках выходила из комнаты, но тут же опять провалился в забытьё. Когда он проснулся вторично, гораздо позже, он обнаружил, что она спит, вытянувшись на полу, в форменных брюках и рубашке, куртка лежит под рукой. Когда он, шатаясь, побрёл в ванную, она приоткрыла щёлочки глаз и проводила его взглядом.

На второй день он открыл, что коммандер Куинн не запирает его на долгие часы своего отсутствия. По обнаружении этого факта он вышел в коридор и постоял в нерешительности двадцать минут, пытаясь как-то спрогнозировать своё пребывание на свободе. Ему ничего не пришло в голову, кроме того, что его немедленно схватит Миллисор, который сейчас, несомненно, в поисках его перерывает всю Станцию. Когда из-за угла послышалось жужжание робота-уборщика, он с колотящимся сердцем ринулся обратно в номер. Может, не повредит, если наёмница поохраняет его ещё немного.

На третий день его мозг заработал уже настолько близко к норме, что он начал серьёзно беспокоиться о своём задании, хотя физически ещё не оправился настолько, чтобы попытаться что-нибудь сделать. С некоторым запозданием он решил набраться сведений о галактической истории при помощи имевшегося в номере комм-пульта.

К концу следующего дня он болезненно ощущал недостаточность своего культурного запаса, который состоял из двух очень общих учебников по истории галактики, одной книги по истории Цетаганды и одного художественного головидеофильма под названием «Дикая звезда любви». На фильм он наткнулся случайно и был слишком шокирован, чтобы его выключить. Похоже, что общение с женщинами не просто провоцировало странное поведение: оно провоцировало очень странное поведение. Сколько времени осталось до того, как он сам, под влиянием эманаций, или что там такое должно исходить от коммандера Куинн, начнёт вести себя подобным образом? Если он разорвёт на ней куртку, чтобы обнажить её гипертрофированные грудные железы, действительно ли она привяжется к нему, как только что вылупившиеся цыплята привязываются к матери-курице? Или она успеет изрезать его в лапшу виброножом, прежде чем подействуют гормоны, или что там у неё…?